На протяжении десятилетий постмодернистские скептики утверждали, что невозможно строго разграничить правду и вымысел, а историю следует отождествлять с риторикой. Но о какой риторике идет речь? Полемизируя с релятивистами, знаменитый историк Карло Гинзбург показывает, что постмодернистский скептицизм вдохновлялся ранним сочинением Ф. Ницше об истине и лжи, в котором риторика, вопреки Аристотелю, решительно противопоставлялась доказательству. Однако в традиции, основанной Аристотелем и идущей затем от Квинтилиана к Лоренцо Валле, связь между риторикой и доказательством является центральной. Выявляя различие между двумя версиями риторики, Гинзбург предлагает посмотреть под новым углом на самые разные сюжеты: речь против европейского колониализма, произнесенную повстанцем-туземцем и включенную в сочинение французского иезуита XVIII века; пустые строки в знаменитом романе «Воспитание чувств», который Пруст считал кульминацией всего творчества Флобера; извилистый путь, приведший Пикассо к «Авиньонским девицам». Задача автора — продемонстрировать, что внутри исторической науки необходимость в доказательствах по-прежнему не отпала, а историческое познание все еще возможно.
Na protyazhenii desyatiletiy postmodernistskie skeptiki utverzhdali, chto nevozmozhno strogo razgranichit pravdu i vymysel, a istoriyu sleduet otozhdestvlyat s ritorikoy. No o kakoy ritorike idet rech? Polemiziruya s relyativistami, znamenityy istorik Karlo Ginzburg pokazyvaet, chto postmodernistskiy skeptitsizm vdokhnovlyalsya rannim sochineniem F. Nitsshe ob istine i lzhi, v kotorom ritorika, vopreki Aristotelyu, reshitelno protivopostavlyalas dokazatelstvu. Odnako v traditsii, osnovannoy Aristotelem i idushchey zatem ot Kvintiliana k Lorentso Valle, svyaz mezhdu ritorikoy i dokazatelstvom yavlyaetsya tsentralnoy. Vyyavlyaya razlichie mezhdu dvumya versiyami ritoriki, Ginzburg predlagaet posmotret pod novym uglom na samye raznye syuzhety: rech protiv evropeyskogo kolonializma, proiznesennuyu povstantsem-tuzemtsem i vklyuchennuyu v sochinenie frantsuzskogo iezuita XVIII veka; pustye stroki v znamenitom romane Vospitanie chuvstv, kotoryy Prust schital kulminatsiey vsego tvorchestva Flobera; izvilistyy put, privedshiy Pikasso k Avinonskim devitsam. Zadacha avtora prodemonstrirovat, chto vnutri istoricheskoy nauki neobkhodimost v dokazatelstvakh po-prezhnemu ne otpala, a istoricheskoe poznanie vse eshche vozmozhno.
